«Спартак» – наше всё. Откровения кумира красно-белых - Егор Титов

Кстати, очень приличные показатели, на мой взгляд, были у нынешнего наставника «Динамо» Андрея Кобелева. Я всегда улавливал в нем спартаковские гены и нередко Андреем восторгался.

Футбол – такой вид спорта, где каждый отыскивает для себя что-то свое. Одних привлекают жесткие подкаты, других – красивые прыжки вратарей, третьих – голы, а я всегда неотрывно следил за теми, кто способен быть не как все. Мне крепко нравились ранний Тотти, нынешний Пирло и Руй Кошта без ограничения во времени. С Руем Коштой, между прочим, нас объединяет один любопытный факт.

В 2003–2004 годах наши специалисты повадились ездить в зарубежные клубы на стажировку, в том числе и в Италию. И по приезде оттуда мне несколько человек поведали о том, как я должен был оказаться в «Милане». Вкратце история звучит так: «Милан» долгое время меня «вел», отслеживал каждый мой шаг, и в один прекрасный день окончательно надумал меня приобрести. У функционера миланцев по Восточной Европе уже был куплен билет на Москву, но тут на грани банкротства оказалась «Фиорентина». Хозяин «Милана» Сильвио Берлускони постарался облегчить участь своему флорентийскому другу и купил у него за приличные деньги Руя Кошту. Португалец в списке потенциальных плеймейкеров числился лишь четвертым… На первом месте в том списке шел Титов, который должен был помочь своему украинскому приятелю Андрею Шевченко повысить созидательно-атакующую мощь итальянского гранда.

Я даже никогда не размышлял над тем, каков процент правды в том, что мне рассказали. Нет ни досады, ни злобы на судьбу. Да и потом, если бы итальянцы на эту позицию взяли какого-то, на мой взгляд, заурядного игрока, может быть, и было бы обидно. Но они взяли Руя Кошту!

Я вообще люблю радоваться за других, особенно если улавливаю в ком-то родственную игроцкую душу. Например, я могу совершенно спокойно смотреть волейбол, и вдруг какой-нибудь парень возьмет да и отдаст скрытую передачку за спину. Прочитает ситуацию так, как будто у него глаза на затылке. Мое настроение сразу же улучшается. Потом я начну наблюдать за этим парнем. То же самое происходит и в баскетболе, и в хоккее, и в гандболе. Я всегда выделяю для себя людей с «нестандартно правильным мышлением» – они словно Богом помечены.

Этот дар в спортсменах я ценил особенно уже с первых своих шагов в футболе. И, естественно, свое предназначение видел всегда в том, чтобы создать партнерам возможности для гола. Именно в этом заключался, да и заключается сейчас, смысл работы центрального полузащитника созидательного плана. И вспоминая о том, какие в 1990-х годах у меня были ресурсы для достижения таких целей, испытываю абсолютное умиление. Тогда «Спартак» применял тактику с двумя форвардами, которые не просто умели открываться, но и умели использовать то, что мы для них создавали. Плюс постоянно подключались фланговые хавы и защитники, да еще второй центральный полузащитник в любой момент готов был ворваться в свободную зону. Я от всего этого многообразия выбора получал ни с чем не сравнимый кайф. И партнеры мне доверяли – они знали: тот, кто лучше откроется, обязательно получит пас. А какие форварды у нас блистали: Шира. Роба. Вова Бесчастных! Они были не похожи друг на друга, но они мне всегда предоставляли выбор.

Игровое счастье закончилось в последний год работы Олега Ивановича. Тогда у «Спартака» был лишь один форвард уровня основного состава – Рома Павлюченко, и мне пришлось переквалифицироваться в оттянутого нападающего. Это не мое! Ключевые мои качества в этой позиции и при такой модели часто оставались не задействованы, и все последние годы мне приходилось наступать на горло собственной песне. Разумеется, для того чтобы выжить в новых условиях, я пытался отыскать другие козыри. Так я стал куда чаще забивать, нежели отдавать голевые передачи. Немудрено, что с некоторых пор во мне поселилась легкая ностальгия. Хотелось вновь оказаться в глубине поля, чтобы впереди форварды готовили себе зоны, а фланговые хавы на всех порах резали углы и внедрялись в образовавшиеся бреши.

В 2006 году в набросках для этой книги я написал следующее: «Мой диспетчерский дар все меньше востребован. Беда в том, что мы с ребятами мыслим совершенно по-разному. Это раньше свой досуг мы всей командой проводили на третьем этаже базы – у телевизора. Включали любой матч и начинали сообща его обсуждать. Нам было важно говорить на одном созидательном языке. Теперь такого нет. Большинство ситуаций на поле мы с легионерами, да и с молодыми россиянами, воспринимаем диаметрально противоположно. Не в том плане, что интеллект у нас разный. У нас взгляды разные! Футбол XXI века куда проще и рациональнее, чем тот, который проповедовал романцевский «Спартак». Раньше мы действовали все время на острие, не боясь порезаться. Теперь же, наоборот, все делается с зазором, с перестраховкой. Ходы на третьего, а уж тем более на четвертого в российском чемпионате больше вообще никто не использует. В общем, зачастую я себя одергиваю и заставляю быть практичнее. Пытаюсь мыслить так же, как основная масса. И все же иногда нечто из прошлого проскакивает в наших действиях, и это доставляет непередаваемый восторг».

Тем не менее все самые памятные мои передачи пока еще относятся к романцевской эпохе. Ну а лучший свой пас, наверное, я отдал в Белграде, когда мы с «Партизаном» выясняли, кто из нас более достоин выступать в Лиге чемпионов. Еще до приема мяча – а это было на своей половине поля – я уже знал, что сейчас будет гол. Я увидел щелочку в оборонительных построениях соперника и туда молниеносно покатил мяч с таким расчетом, чтобы он пришелся точно в ногу уже набирающего ход Сани Ширко. Шира моментом распорядился мастерски, за что хочу сказать ему огромное спасибо. И в Амстердаме оба моих памятных фланговых прострела, когда все было рассчитано до сантиметра, тоже реализовал он. И… перечислять можно долго, только вот вряд ли вы те пасы вспомните – это же не голы.

Если кто-то из начинающих футболистов ставит себе цель отдать сто голевых передач за профессиональную карьеру, то хочу пожелать ему оттачивать точность, шлифовать прострелы и навесы, отрабатывать исполнение угловых и штрафных. Еще не факт, что в будущем скрытые тонкие передачи будут востребованы в полной мере, а вот названные мной компоненты ни от моды, ни от времени, ни даже от географии не зависят. Они всегда будут в почете. Я, к сожалению, стандартные положения не исполняю, а то бы дополнительных пять-шесть голевых передач имел бы в каждом сезоне. Впрочем, мне грех жаловаться: до магической отметки я, сам того не подозревая, все же добрался.